N33 2012 (вышел)
N32 2010 (анонс)
N31 2009 (анонс)
N30 2008 (анонс)
N29 2008 (анонс)
N28 2007 (анонс)
N27 2007 (анонс)
N26 2006 (анонс)
N25 2005 (анонс)
N24 2004 (анонс)
N23 2004 (анонс)
N22 2004 (анонс)
N21 2004 (анонс)
N20 2003 (анонс)
N19 2003 (анонс)
N18 2003 (анонс)
N17 2003 (анонс)
N16 2001 (анонс)
N15 2001
N14 2001
N13 2001
N12 2001
N11 2000
N10 2000
N9 2000
N8 1999
N7 1998
N6 1998
N5 1998
N4 1998
N3 1998
N2 1997
N1 1997




От Микен к Эллинизму
Колонна
Тевтонский Орден, Орден меченосцев, Прибалтика 1230-1270
Палестинское солнце Тулы
Древняя Греция. Эпоха героев
Жизнеописание Александра
Ливы бежали стремглав



b43французский языкlinux howto

Обсудить в форуме
 
 
П. Херонейский

ЖИЗНЕОПИСАНИЕ АЛЕКСАНДРА

Данная публикация - небольшой отрывок из произведения, относящегося к жанру альтернативной истории и повествующего о том, как бы сложилась жизнь Александра Македонского, если бы он не умер в свое время в Вавилоне.
Это своеобразное пpодолжение Плутаpховой биогpафии Александpа.

LXXVII. На двадцать восьмой день месяца десия к вечеру лекари объявили, что Александр скончался. Тотчас явились многие из македонян и хотели пройти к телу, но врачи отказали им в этом, ссылаясь на волю покойного. Тогда высшие военачальники собрались в одной из комнат дворца, чтобы посовещаться, что делать дальше. Вскоре, однако, между ними началась ссора, так как ни один не хотел уступить другому власти, которая оказалась неожиданно в их руках. Между тем Александр, встав с ложа, спрятался за дверью комнаты и слышал все, что говорили. Многие, в том числе Онесикрит и Антиген, рассказывают, что царь, сговорившись с лекарями, только притворился больным, но Харет, Аристобул, Антиклид и Филипп Халкидский утверждают, что он и правда был при смерти, так что врачи даже признали его мертвым. Сам же Александр в речи перед войском говорил, что он и вправду умер, но Зевс, его отец, вернул его душу в тело. Мое мнение таково, что какой бы из этих рассказов ни был верен, лучше бы для Александра было умереть тогда, в блеске славы и восхищения, чем жить и совершить те деяния, о которых будет идти речь далее.
LXXX. Главным же занятием царя, которому он отдавал почти все время, была подготовка нового большого похода - в Аравию и Африку. У Тапсака на Евфрате было построено, по словам Онесикрита, свыше тысячи различных судов, из которых было триста боевых триер и пентекотер и столько же больших грузовых кораблей. Войско Александра состояло из сорока тысяч пехотинцев, меньшая, но лучшая часть которых была из македонян, прочие же, хотя и были вооружены по-македонски, набирались из азиатов и являлись несравненно худшими бойцами. Конницы было пять тысяч, моряков - тридцать тысяч. Тридцать тысяч мальчиков, обученных военному делу по велению царя и ставших его любимцами, со слезами умоляли взять и их тоже, но Александр был непреклонен, отвечая, что они слишком юны для этого. Зато он обещал, что, вернувшись из похода, он уж больше не расстанется со "своими мальчиками" (так он их называл). Все прорицатели в один голос прочили ему победы и небывалую славу. Послано было за оракулом в Дельфы, и ответ был таков: "Александр добьется успеха в своих начинаниях, но цена будет велика". Услышав это, Александр сказал: "За славу мне не жаль никакой цены". С таким образом мыслей царь отправился в поход, тогда как не прошло и года после его возвращения в Вавилон. Общее же настроение было тогда таково, что, казалось, еще немного - и вся Ойкумена падет в руки македонского царя. Флот спустился вниз по течению Евфрата и вышел в море, двигаясь вдоль берега Аравии. Здесь войско и корабли разделились, флот царь оставил Неарху, а сам с армией двинулся сушею. Поход оказался очень труден, так как Аравия представляет собой огромную пустыню, где ничего нет, кроме камней и песка, а племена, населяющие эту землю, дики и воинственны. Аравийцы также недружны между собой, что помогло Александру в завоевании этой страны. Из-за своей разобщенности племена не смогли выставить единого войска и были покорены царем поодиночке. Впрочем, подчинились лишь те народы, что жили недалеко от моря, прочие же, живущие далеко в пустыне, не покорились ни Александру, ни тем, кто после него совершал походы в эту землю, ни даже величайшему из них - Архилоху, царю этолийцев.
LXXXI. Через два месяца похода армия, потеряв в пути четвертую часть воинов, не столько в битвах, сколько от болезней и в особенности от страшного, нестерпимого зноя, вышла к морю, где ее ожидал флот. Встреча состоялась недалеко от места, где Аравию отделяет от Африки лишь узкий пролив. Александр предоставил войску отдых и на третий день собрал военачальников на совет. Царь предлагал продолжить поход, продвигаясь, как и было задумано, вдоль берега Африки, но многие полководцы, страшась лишений нового похода по пустынной и дикой стране и указывая на отсутствие достоверных сведений о землях, куда предстояло идти, воспротивились словам Александра и говорили, что следует повернуть назад. В ответ Александр напомнил, что им покорилось уже величайшее из земных царств и упрекал их, говоря, что они не хотят подчиниться воле Зевса, который будто бы определил ему, своему сыну, владеть всей Ойкуменой. Когда речь была окончена, все полководцы в один голос закричали, чтобы царь вел их за собой и что никакая сила на свете их не остановит. Некоторые сообщают, что такое единодушие было вызвано не речью царя, но опасением македонян за свои жизни, так как по приказу Александра шатер был окружен отборными гетайрами. На том совет окончился и полководцы разошлись. Солдатам было объявлено, что на другой день им выступать в поход.
LXXXII. Во время похода флот, как и армия, понес значительные потери из-за сильных бурь, которые в Океане происходят по несколько раз в месяц, особенно пострадали большие и неповоротливые грузовые корабли, так что уцелела едва треть из них. Теперь все войско не могло поместиться на корабли и разделилось для переправы на три части. Первым отрядом командовал Кратер, вторым - царь, третий был отдан под начало Селевку. Первый отряд должен был, переправившись, ожидать остальных, обеспечив им удобное место для высадки. Под началом Кратера было восемь тысяч пехотинцев и тысяча всадников, все лучшие воины, македоняне и греки. Говорят, будто Александр, рассерженный на Кратера и прочих македонян, хотел преподнести им урок, послав сражаться с варварами впереди остальных с недостаточными силами, затем же явиться самому и одержать победу, доказав таким образом свою правоту. Об этом говорят Онесикрит, Истр и Аристотель в своем письме Клитарху. Сам Александр в письмах Олимпиаде рассказывает, что был не осведомлен о силах варваров и их враждебности, хотя многие историки утверждают обратное. Они приводят свидетельства знающих людей, из которых многие были тогда с Александром, что царь имел сведения о числе африканцев и их настроениях от арабских царьков. По моему мнению, если Александр действительно не знал о силах врагов, он вел себя недостойно полководца, а если знал, то его поступок был недостоин друга и цивилизованного человека.
LXXXIII. Кратер благополучно пересек пролив и высадил свое войско на берегу. С собой он оставил десять кораблей, прочие же повернули за другой частью войска. Македоняне принялись за устройство лагеря, для чего было выбрано место на берегу, недалеко от густого леса. Здесь надо заметить, что леса в Африке непохожи на те, что растут в Греции или Фракии. Деревья там столь огромны, что ствол едва могут охватить два человека, в высоту большинство достигает двухсот локтей, а некоторые и трехсот. Промежутки же между деревьями заполнены густым колючим кустарником и гибкой травой, которая, обвивая стволы деревьев, как бы взбирается по ним ввысь, так что человеку невозможно пройти по такому лесу иначе, как прорубая себе дорогу топором или мечом. Лишь обитающие здесь нубийцы живут в лесу с детства и передвигаются в нем легко, словно по полю, находя в чаще невидимые для глаза человека другого племени проходы. Вот с этими племенами и пришлось сразиться Кратеру. Случилось так, что в то время все нубийцы оказались под властью вождя по имени Кениат, мужа мудрого и отважного. Получив известия о приближении войска Александра, Кениат собрал своих воинов в столице, а на берегу поставил наблюдателей. Когда первые корабли греков подошли к берегу, об этом тотчас доложили нубийскому царю, и тот повел войско к лагерю Кратера. Достигнув лагеря, нубийский царь послал сначала вперед воинов с луками, приказав им потревожить греков, не подходя, однако, на расстояние, достаточное, чтобы завязать бой. Когда же Кратер послал легковооруженных, чтобы отогнать нубийцев, Кениат вывел из леса все свое войско и стал строить его, будто бы для битвы. Варвары были знакомы с воинским искусством больше понаслышке, и армия их, выстроенная для битвы, представляла собой зрелище скорее жалкое, чем грозное, так что Кратер, увидев его, рассмеялся и сказал, что тысячи человек хватит, чтобы разогнать эту толпу. Так он и сделал, послав против нубийцев тысячу тяжеловооруженных и пятьсот всадников во главе с Никомахом, сам же остался руководить устройством лагеря. Нубийцы не могли и минуты выдержать правильной атаки и бросились бежать в лес, что высился за их спинами. Македоняне последовали за ними, стремясь довершить победу. Но уже при входе в чащу всадникам пришлось спешиться, а пехоте расстроить плотные ряды фаланги. Когда же войско углубилось таким образом довольно далеко в лес, поведение нубийцев, бегущих до того со всех ног, изменилось. Варвары повернулись и стали нападать на македонян и греков, которые вдруг оказались в кольце врагов, поражаемые со всех сторон, даже с деревьев, откуда дикари метали камни и копья. Никомах пал одним из первых, стрела попала ему в глаз через отверстие в шлеме. Началась паника. Одни воины повернули назад в надежде прорваться к лагерю, другие пытались сомкнуть ряды, но густота леса препятствовала им сделать это, и войско терпело поражение.
LXXXIV. Нескольким солдатам все же удалось пробраться через лес и достичь лагеря. Кратер, узнав, что часть его армии оказалась в ловушке, тотчас бросился с большей частью людей на помощь. Нубийцы отступили перед ним, дав грекам воссоединиться с товарищами, а затем вновь применили ту же хитрость против нового греческого войска. Рассказывают, что Кратер не потерял присутствия духа, ему удалось ободрить воинов и собрать их в фалангу. Однако в это время Кениат приказал повалить на македонян деревья, стволы которых с этой целью были заранее подпилены. Множество людей было убито, все прочие обратились в бегство. О том, что сталось с Кратером, говорят разное. Одни утверждают, что его придавило деревом, по словам других, он, раненный и брошенный своими солдатами, бросился на меч, третьи рассказывают, что варвары пленили его и принесли в жертву своим богам. Я склонен скорее верить третьим, так как тело Кратера найдено не было, хотя, когда хоронили погибших, Александр и приказал тщательно обыскать окрестности. Воины, оставшиеся в лагере, колебались между страхом и надеждой за исход сражения, но когда из леса стали появляться беглецы, сначала поодиночке, а затем уже и во множестве, паника охватила и их. Все бросились к кораблям, которых, как я говорил выше, было лишь десять. Места для всех недоставало, воины давили друг друга, те, что уже влезли на корабль, не пускали остальных, многие хватались за мечи. Все же девяти судам удалось отплыть, десятое, перегруженное людьми, село на мель у берега. Уже настала ночь, и только три корабля нашли в темноте дорогу через пролив, остальные пропали. Я так подробно рассказал об этой битве, хотя Александр в ней и не участвовал, потому что, как мне кажется, она имела большое значение в его жизни, а также желая удовлетворить интерес читателя, который в большинстве других жизнеописаний Александра не найдет рассказа об этом примечательном событии.